В лапах оборотней. Продолжение.

Фото из ТГ-канала А.М. Сапожникова

После публикации статей «В лапах оборотней» и «В лапах оборотней — 2» в редакции не затихают звонки, приходят матери пострадавших от деятельности подполковника Евгения Лужбина и полковника Николая Желобко (в № 42 фамилия была намеренно изменена). Сразу скажем, родные знали о бесчинствах, творящихся в части, но сделать ничего не могли, так как обращение в любые инстанции могло стоить жизни их сыновьям.

Ранение гвоздем

Светлана Леонидовна — уроженка Забайкалья, но уже несколько лет живет в Анапе. В Читу она приехала недавно — специально, так как здесь проходил суд над ее сыном Артемом. Артем служил под командованием Лужбина. Когда было заведено дело в отношении подполковника, Артема тоже привлекли в качестве свидетеля, а потом и как обвиняемого.

В 2022 году Артем получил ранение по неосторожности — наступил на гвоздь, проткнул ногу. Нога загнила. Руководство решило оформить этот случай как ранение по уже известной нам схеме. Артем получил выплату в 3 млн рублей.

«Мы знали, что он проткнул ногу, но это же произошло там, на территории, где проводится спецоперация. Раз выплату дали, значит так положено, думали мы, — говорит мать Артема, Светлана Леонидовна. — Не сам же он назначил ее себе. После выплаты денег командир, Николай Николаевич Желобко, потребовал с него 1,5 млн рублей. Сын мне позвонил, сказал перевести, но мы переводить не стали», — говорит Светлана.

С этого все и началось. Артему стали угрожать, запугивать, обещали бросить на позиции без автомата. Не постеснялся позвонить Светлане и сам полковник Желобко, говорил, что у Артема проблемы: «Ваш сын знает, как их решить», — недвусмысленно намекал он, но Светлана сохраняла твердость.

«Понимаете, я думаю, если бы мы отправили деньги тогда, вскоре бы нашего сына устранили как ненужного свидетеля», — говорит Светлана.

Мать добилась отпуска для сына, так как понимала, что он находится под угрозой. Когда Артем приехал в отпуск, у него обнаружили недуг — болезнь Бехтерева в тяжелой форме. Нервы, трудные условия на СВО дали такие последствия. Военно-врачебная комиссия присвоила категорию «Д» и комиссовала Артема. После этого Желобко не раз приглашал Артема в ДНР хоть на день — странное предложение, не правда ли? Зачем?

«Чтобы «обнулить» (лишить жизни — ред.). Я созванивалась с сослуживцами Артема, они мне четко сказали, что ему там нельзя появляться. После этого последовал рапорт Желобко, он обвинил Артема в самостреле. Но дело закрыли ввиду отсутствия состава преступления, ведь огнестрельного ранения не было. Тогда Желобко подал очередной рапорт, обвинив Артема в незаконном обогащении», — рассказала Светлана Леонидовна.

Спрятать свидетеля

Началось следствие, дело дошло до суда. Читинский гарнизонный суд отказался рассматривать это дело, отказались и в Хабаровском суде. Наконец, Новосибирский суд все-таки постановил, что дело должно быть рассмотрено по месту прописки Артема — в Чите. Двенадцать человек выступили свидетелями. Десять из них дали показания в пользу Артема, лишь двое — против, тем не менее именно эти двое выступили в суде.

Судебное заседание состоялось 16 октября 2024 года в Читинском гарнизонном суде. Артему назначили наказание — 4 года колонии общего режима, невзирая на заболевания и инвалидность. Сейчас он находится в СИЗО.

«Даже начальник СИЗО при встрече со мной выразил свое удивление приговору. Я считаю, что у них — Лужбина и Желобко — есть связи в Чите. Они продолжают влиять на развитие событий. Я уверена, моего сына посадили как ненужного свидетеля. Ему не нужны были эти деньги, никуда он за ними не обращался. Все оформило командование части. Выплаты нужны были Лужбину и Желобко. Мой муж говорит — начали писать рапорты, когда у них рога зазвенели, испугались, а с зека какой спрос? Кто ему поверит? Я надеюсь, что дело все-таки пересмотрят. Петя «Док» (Олейников П. — командир медвзвода — ред.) очень хорошо знает нашу семью, видимо, он осведомил Желобко и Лужбина, и они хотели поиметь с нас денег, а мы не заплатили», — предполагает Светлана Леонидовна, отмечая, что муж ее — предприниматель.

Сама Светлана Леонидовна — учитель, работает завучем в школе.

«Сын был всегда порядочным человеком, патриотом. Дедушки наши воевали, и мы воспитывали в сыне уважение к Отечеству. Сейчас мне больно видеть, какой надлом в нем произошел — разочарование в армии, в правосудии. И все это сделали эти два товарища — Лужбин и Желобко. Вы знаете, оба они из Засопки, но Желобко родом из Львова, а после начала СВО он увез свою семью туда. А нет ли здесь политической подоплеки и его личного интереса в уничтожении наших ребят? В этом дуэте Желобко — главный», — убеждена Светлана Леонидовна.

Так считает и Артем. «Им нужно было меня спрятать, и они спрятали», — так, по словам матери, говорит он.

«Я не оправдываю своего сына, но я верю его сослуживцам, которые отзываются об Артеме уважительно», — заключает она и намерена подать апелляцию. Приговор пока не вступил в законную силу.

Имя среди погибших

На этой неделе был еще один звонок. Читинка Евгения Геннадьевна увидела в статье «В лапах оборотней — 2» фамилию своего сына. Среди погибших.

По официальной информации из военкомата, он числится пропавшим без вести.

«Я знала, сын мне рассказывал, что там берут штрафы с тех, кто пьет. От его сослуживцев знаю, что, когда он пошел на последнее задание, ребятам сказали ложную информацию, что полоса зачищена, на самом деле там оказался противник. С января Владимира и его сослуживцев не могут найти», — рассказала Евгения Геннадьевна.

Военкоры уточняют информацию. 

Стал свидетелем

Откликнулись на статьи не только родные пострадавших от лап оборотней. В одном из мессенджеров написал нам и фигурант дела, обозначенный в первой статье, сержант Мазулев, занимавшийся поборами. 20 сентября 2024 года, уже после выхода статьи, его перевели в статус свидетеля, он продолжает службу.

«Почему вы не пишете про командира полка Желобко Николая Николаича? Все командиры подразделений привозили алкашей к Равшанову (майор Равшанов З.Х. помещал провинившихся бойцов в ямы — ред.) в яму, и он брал с них штрафы. Привозили каждый день алкашей-забайкальцев, и все знали, что Равшанов берет за яму деньги, но это было первые полгода, а потом командиры подразделений сделали у себя в подразделениях ямы и также брали со всех эти штрафы, что я мог сделать с этим? Я человек маленький. Куда мне было идти жаловаться? Это себе дороже, так как Равшанов неоднократно угрожал мне и не только мне, но и моим сослуживцам: если не будем делать что он сказал, то тоже отправимся либо на минное поле, либо штурмовать с лопатой, и командир полка его точно так же поддерживал, так что у нас выхода не было другого, кроме как выполнять их приказы.

Штрафы мы забирали от ребят, я не отрицаю этого, но отдавали мы их командирам. Мы с этого ничего не имели, но и эти алкаши здесь вытворяли такое, что страшно подумать: и резали друг друга, и стреляли, и пьяные за руль садились. Почему вы про наших алкашей не пишите? А из меня сделали во всем Забайкалье какого-то преступника», — написал Мазулев.

Несколько дней мы пытались найти информацию о полковнике Желобко и не могли найти. Оказалось, все на поверхности — в ТГ-канале Александра Сапожникова 13 мая была размещена заметка. Цитируем: «12 мая в администрации Ингодинского района прошла встреча с находящимся на реабилитации после лечения полковником, командиром полка забайкальцев — Николаем Желобко.

Глава администрации района Михаил Шибаев и заместитель председателя Законодательного Собрания Забайкальского края Александр Сапожников тепло принимали дорогого гостя, поблагодарили за службу и вручили ценный подарок и книгу о Чите, о Забайкалье, которую командир обещал довезти нашим ребятам. Ценные подарки от глав районов Могочинского, Улетовского, Сретенского.

Также в ходе встречи обсуждались вопросы координации поставок гуманитарной помощи и создания Книги памяти и истории нашего Забайкальского полка.

Искренне желаем военной удачи Николаю Желобко и всем нашим ребятам. Поскорее возвращайтесь домой с Победой!»

Еще одно дело Лужбина

Статьи вызвали всеобщее негодование, и наши читатели подключились к поискам информации о забайкальце Лужбине. Они нашли еще одно судебное решение, вынесенное по делу, где Е.Н. Лужбин был ответчиком. Суд, правда, не признал тогда Лужбина виновным, но сам факт этого судебного заседания и предъявленных обвинений очень напоминает схемы, по которым он работал на СВО.

Решение Читинского районного суда Забайкальского края от 13 сентября 2013 г. по гражданскому делу по иску общества с ограниченной ответственностью «Прииск Каракканский» к Лужбину Е.Н. об истребовании имущества из чужого незаконного владения:

«Генеральный директор ООО «Прииск Каракканский» обратился в суд, заявив, что Е.Н. Лужбин работал у истца в должности заместителя генерального директора. Во время работы он взял в пользование автомобиль, а когда был уволен, автомобиль работодателю не вернул. Истец просил изъять у Лужбина и передать указанный автомобиль. Однако суд, заслушав стороны, исследовав материалы дела, решил в удовлетворении иска отказать, так как истец не представил суду доказательств, подтверждающих нарушение ответчиком его прав».

Куда исчез автомобиль, осталось непонятным…

Мы продолжаем следить за развитием событий.

Победа будет за нами! 

Лилия СВЕРДЛОВА