Калангуйский котел

Слава тебе, человек, пустивший грейдер по дороге на Калангуй! А оловяннинские мужики лучше навигатора — ижжайте через Единення, в Улятуе мимо «антошкиной» заправки, в Бурлятуе через мосток, а там «точка» да Калангуй. А вы туды почо?

Мне вот этот наш забайкальский говор как песня — кто еще, кроме деревенских, так расскажет о своих проблемах, так начальство подковырнет, что не хочешь, да засмеешься. А ведь живут трудно, кусок хлеба не в офисах зарабатывают. Вопросы задают прямые, называют вещи своими именами. Но, видно, не прошли даром «святые 90-е» — в конце разговора практически каждый из моих собеседников просил не называть ни имени, ни фамилии. Как же так, дорогие мои земляки?

17 градусов в квартире маловато будет

А приехали мы в Калангуй после тревожного сообщения — муниципальная котельная работает на двух котлах вместо четырех, в квартирах холодно, пенсионеры ни согреться, ни помыться не могут. Отопительный сезон под угрозой.

Универмаг

Сама я не была в поселке лет тридцать и не узнала его. Хотелось бы сказать — так он похорошел! Но нет, наоборот. О старом Калангуе напомнило только здание универмага, и то вместо витражей — какие-то железные ставни. И парка нет от слова «совсем». Хоть вырос целый микрорайон для переселенцев из ветхого жилья, прежде всего бросаются в глаза развалины домов и руины фабрики и автобазы. А жители говорят: «Мы — брошенные люди брошенного края». Мысленно хочется им возразить — это вы еще другие села не видели, у вас тут связь отличная и 4G как в столице. Но им, жителям, от моих замечаний ведь ни холодно, ни жарко. Им бы в своих квартирах не замерзнуть зимой. Действительно, первого ноября градусник показывает 17 градусов в помещении, не жарко. Пластиковые окна «плачут», в одной из квартир плесень на стенах — виновата крыша, и, хоть суд обязал администрацию поселка провести ремонт кровли, в ближайшем будущем ничего хорошего не произойдет — денег нет. Тем, у кого нет печки (в трехэтажном благоустроенном доме), приходится туго. И других проблем немеряно, только чтобы выслушать всех — не хватит недели, а ведь люди ждали!

Без печки никуда

Котлы, которые вроде бы есть, но пока еще нет

Кочегары

Чтобы не ходить вокруг да около, надо своими глазами увидеть, что там, в котельной, делается. Елена Никитина, начальник, говорит — с четырнадцатого года на старых тянули, до этого три раза меняли котлы, народ не жаловался — 60-70 градусов держали. Показали мне два «оставшихся в живых» котла, один из которых буквально вернули с того света накануне отопительного сезона. Угольная пыль висит в воздухе и заставляет непрерывно кашлять. Мужики-кочегары подбрасывают уголь в топки, искры летят, как в кино. И только в кино все красиво, на деле ничего не видно и не слышно — шум работающих котлов и плотная черная завеса. Мужики пытались что-то сказать про «сказочную» зарплату, но было это до прихода начальника. Сама Елена Николаевна говорит: «А поговорите-ка вы лучше с Кайстрюковой!» Директор калангуйского ЖКХ Ольга Кайстрюкова напрямую винит главу администрации Людмилу Сиротову: «Глава вовремя не приобрела котлы, хотя это ее прямая обязанность! 100% я не могу дать тепла на двух котлах, новые барнаульские котлы должны подойти к 10 ноября, но, так как у нас нет отдельной ремонтной бригады, будем делать все своими силами. Как соберем, так будет тепло, потерпите!» Так что все крутится вокруг котлов, которые где-то в пути. Как поведут они себя в работе, сколько лет прослужат и почему именно из далекого города Барнаула, а не из Читы, как просили? На эти вопросы пока ответа нет.

Без денег работать сложно

Во время нашего визита Сиротова была в командировке в Чите, созвониться удалось только на следующий день. К тому времени я уже разобрала письма калангуйцев, врученные мне при встрече, поэтому все вопросы, уважаемые читатели, донесла до главы поселения. И касались они не только холода в квартирах.

«Счета, которые были заблокированы с апреля по конец октября 2019 г., удалось разблокировать только благодаря руководителю района Антошкину, — говорит Сиротова. — До этого времени не могли ничего заказать и приобрести. Два новых котла уже в пути, ждем до 10 числа, и следом будут еще два. Так что проблему отопления решим в ближайшее время. Что касается других жалоб, людям уже не единожды все рассказывали и объясняли!»

Деревянные бараки, коих по всему краю великое множество, после расселения жильцов идут на снос, в большинстве случаев их разрушают, годные конструкции народ растаскивает для своих нужд, оставшиеся кучи кирпичей и прочего хлама лежат еще несколько лет. Ну это в отдаленных районах. В центре краевой столицы на месте бараков быстро вырастают торговые центры и многоэтажки. Так повелось. В Калангуе же целая улица оставленных каменных домов, которые сравнять с землей может только специальная техника, а ее в поселке нет. Можно нанять на стороне, только заплатить придется сумму, равную бюджету поселка на весь год. Так программа, выполнение которой должно было сделать жизнь лучше и веселей, рождает множество других проблем. Впрочем, ничего удивительного тут нет. Людмила Анатольевна говорит, что написала письма и губернатору, и в министерства. Ответа нет. Впрочем, и бывший глава поселка обращался по этому вопросу в краевую столицу. Пока же дети ходят в школу мимо зияющих провалов окон и полуразрушенных стен, по которым так здорово можно лазить и прыгать. Остатки деревянных перекрытий весело трепещут на ветру. Случись что, виновата будет Сиротова.

Второй вопрос, который волнует местных жителей, касается дорог и освещения. Отвергая обвинения односельчан, глава поясняет — никакого грунта с хвостохранилищ на дорогах нет! Раньше брали, но теперь вся отсыпка идет грунтом с карьера. Муниципальное образование не может позволить себе асфальтировать поселковые дороги. «Все, что положено, мы делаем. А это отсыпка и грейдеровка», — говорит Людмила Сиротова. Грейдер, что пустили по улицам, как смог, утрамбовал крупные камни. Есть надежда, что смерзнется, укатается. Быть может, быть может (это я от себя). Что касается освещения, то на две центральные улицы — Ведерникова и Стахановскую — надо 3,5 млн. руб.

Если учесть что весь годовой бюджет поселка — чуть более 4 млн. в год, становится понятно, что ходить калангуйцам по темному поселку еще долго.

Мусорная реформа, о которой не говорит только ленивый, в Калангуе выглядит так — к муниципальным домам подъезжает частник два раза в неделю и собирает мусор. Кого-то такая система устраивает, кого-то нет. Очевидно, по этой причине помойка в кузове грузовика возле дома № 6 не исчезнет никогда — она бесплатная и под окнами. А про второй кузов, который от дома № 8 утащили к дому главы поселка, сама Людмила Анатольевна говорит: «Хотела его, кузов, утащить на кладбище! Чтобы люди туда мусор складывали. Но до кладбища его еще дотащить надо. Так что можно считать, что пока он на сохранении находится».

По поводу благоустройства поселка, которого не видно в принципе: «Благоустройство — это деньги с налогов наших же граждан. И с неба они не упадут. Мы бьемся с населением, чтобы заплатили налоги на землю, если земля в собственности, или аренду, но это бесполезное занятие! Сама я рада бы сделать все — и дороги, и освещение, и площадки. Но работать без денег сложно, практически невозможно!»

А дети ваши где?

Что еще мы увидели в Калангуе? Предприятий, как раньше, нет никаких, доходов тоже, одни развалины вокруг, начиная с фабрики, которая давала основное количество рабочих мест. Ныне же работы никакой, отсюда уныние и пьянство. Можно, конечно, жить хозяйством, но это больше для старшего поколения. А молодежь уезжает в поисках лучшей жизни. В больнице нет врачей, приходится ездить в Ясногорск и старым, и малым.

А вот теперь неудобный и больной вопрос, который вызовет массу возмущений, но который я не могу не задать всем жителям маленьких поселков и городков — а ваши дети где? После техникумов и институтов, после обучения на врачей, учителей. Они остались там, где лучше! Где благоустроенные дома и возможность карьерного роста, где для их детей созданы все условия. Ни один из них не хочет возвращаться. И родители всячески их поддерживают, потому что не хотят видеть своих детей в деревне. Почему же считается нормальным, чтобы чужие дети добровольно ехали в разваливающиеся села и лечили, учили, пахали и сеяли? На этот вопрос нет ответа. Депутат от Забайкальского края Николай Говорин призывает стимулировать молодых докторов рублем и льготами, а Голикова и Скворцова вообще раскритиковали оптимизацию, которая проехалась катком и по нашей забайкальской медицине. Можно даже поверить вице-премьеру, если забыть, при ком все эти реформы начинались. Так что ни чужих, ни своих детей сельские жители не заманят в деревни без дорог и света. По крайней мере до тех пор, пока не иссякнут идеи в головах реформаторов. И вопрос — а ваши дети где? — прежде всего надо задавать выдающимся деятелям современности.

Учить не выгодно, учиться бесполезно

Здание училища

А вот почему посреди поселка стоит и разрушается здание общежития бывшего ПУ, надо спросить у Министерства образования, наверное. Было такое училище в Калангуе, где обучали местных ребят рабочим профессиям. В последние годы своего существования там обучали даже «недоучек», ребят из близлежащих сел, которые смогли осилить лишь 5-6 классов, но то ли детей не хватало, то ли денег на содержание, а два года назад училище закрыли. Коллектив сократили, строения бросили. Говорить с коллективом не стали, хоть были и письма, и жалобы, и просьбы. Гораздо лучше для всего края, что прибавилось руин, безработных педагогов и шатающихся по селам молодых людей без профессий. Сейчас поздно догонять. Но вы хоть здание-то снесите! Там же перевалочный пункт бомжей и всяких неадекватных личностей. Или в деле «до основанья, а затем» главное начать, а там само как-нибудь?

1600 жителей Калангуя в последние годы действительно как в котле. И дело не в кочегарке, там, я надеюсь, все скоро наладится. В котле проблем малых городков, поселков и деревень. Люди хотят там жить, а их всеми правдами и неправдами заставляют покидать насиженные места, вот что печально. Кто поможет? Кто защитит? Еще несколько десятилетий назад на вопрос «А вы туды почо?» можно было услышать — дак жить! А сейчас — жалуются, едем по письму.

А мужик кричит вслед — шибко-то не едьте! Не едем, нам еще возвращаться.

Елена ЮСУПОВА

Фото автора